В областной научной библиотеке с 23 марта по 23 апреля работает персональная фотовыставка Бориса Пучкова «Владимирская Русь».

Тележурналист, фотограф, писатель, автор 17 детективов. Родился во Владимире, в семье российского поэта, писателя, историка литературы Владимира Пучкова. Окончил Владимирский педагогический университет им. Лебедева-Полянского, естественно-географическое отделение. По образованию — преподаватель географии и экологии с правом преподавания биологии. 2013-2014 — корреспондент телевизионной и радиовещательной компании «Владимир». С 2014-го корреспондент, а с 2016-го — ведущий телерадиокомпании «Губерния 33».

Фотографией Борис Пучков начал заниматься несколько лет назад. По долгу службы бывая в разных уголках области, никогда не расстается с камерой. Невозможно не отметить его особенный взгляд на родной город: Владимир настоящий, красивый без украшательств и фильтров, наиболее частый «герой» его фотографий. А еще – сказочный Суздаль, купеческий Гороховец, былинный Муром.

Первые зрители оценили по достоинству первые выставочные шаги Бориса 23 марта, в день торжественного открытия выставки. Многие друзья и коллеги выражали свою радость от факта, что те фотографии, что «висят» на странице журналиста в интернете, теперь можно оценить вживую, без преграды в виде монитора. Здесь можно увидеть цвет и свет природы, понять цель фотографа и, возможно, приблизиться к его пониманию любви и красоты.

Борис давно увлекается travel-фотографией, еще с того самого времени, когда такого понятия и не было. Мечтает о фото-турах по просторам Родины в любое время года, в любую погоду. Потому что изюминка фотографии, по его словам, состоит в элементе неожиданности. Частично он осуществил свою мечту, участвуя в создании фотоальбома «Заповедная природа Владимирской области», изданном Единой дирекцией особо охранямых природных территорий Владимирской области. Об опыте работы с корреспондентом-фотографом, о его безотказности, готовности к выполнению технически сложных заданий рассказала начальник Дирекции Ольга Канищева.

В подготовке фотографий к выставке деятельное финансовое участие принимало руководство филиала ПАО «Ростелеком» во Владимирской и Ивановской областях. Благодаря современному подходу к оформлению, на фотографиях сохранены атмосфера, свет и сам воздух. По словам многих зрителей, даже создается впечатление объемности изображения, его безграничности.

Уполномоченный по правам ребенка во Владимире Геннадий Прохорычев высказал мысль, что именно такой выставкой можно воспитывать в молодом поколении патриотизм. Его предложение в дальнейшем сделать выставку «выездной» по областным школам встретило у всех присутствующих одобрительные аплодисменты.

В своем выступлении Сергей Логинов, начальник пресс-службы УФСИН России по Владимирской области, поздравил Бориса Пучкова с получением памятного знака от службы и вручил Диплом лауреата регионального этапа Всероссийского конкурса на лучшую журналистскую работу о деятельности уголовно-исполнительной системы.

И конечно же, на открытии присутствовали родители Бориса: мама Валентина Георгиевна и отец, владимирский поэт Владимир Павлович Пучков.

Часть души фотохудожника отдана путешествиям по глубинке: « Для того, чтобы показать ее вот так, чтобы за душу взяло, надо этим переболеть… Суметь посмотреть на все другими глазами, рассмотреть то, что не видят другие. Почувствовать. Ведь в перекошенных деревянных срубах, старых церквушках есть сердце и вены, как в песне… Колорит глубинки в людях, а еще в том, что их окружает. В храмах, в истории. Нужно быть созерцателем. Мастерство фотографа заключается не в крутизне камеры» .

Небольшой рассказ о замечательном поэте Владимире Пучкове придётся начать немного издалека… с бабушки.

Бабушка Владимира Сара Леви с семьёй бежала во время первой мировой войны из Бессарабии в Иваново, где подружилась с Бальмонтами. Последний Бальмонт умер у неё на руках, его застрелили грабители прямо на улице. В 20-е годы семью раскулачили, двухэтажный дом отобрали, поселили в лачуге. В конце 20-х Володина мама, Мария Александровна, влюбилась в парня, который умел играть на всех музыкальных инструментах. Бабушка была против их брака и сохраняла воинственную позицию, пока не подросли все внуки.

А внуков у неё было шесть. Двое маленькими, почти грудными, погибли от голода во время второй мировой войны. Двое родились до войны, когда отец быстро поднимался по партийной линии, и семья переехала в Москву. Отца в 39-м посадили, ненадолго, его пытались вербовать органы государственной безопасности в агенты. Отец сопротивлялся, совершая побеги: сначала в Ковров, затем в разрушенный Сталинград (1944 год), где и погибли маленькие дети, а сами родители и старшие чудом остались живы. Отец поменял тогда фамилию с Гедеминас на Пучков, соответственно поменял и документы всех членов семьи, чтобы уйти от погони коммунистов.

Володя родился в 1952 году. К тому времени семья Пучковых перебралась во Владимир, родители там устроились на работу в ДК и мальчик, к своему великому удовольствию рос среди деятелей культуры, книг, спектаклей, фильмов - не детство, а праздник.

Стихи начал писать забавным образом. Старшая сестрёнка увлеклась стихосложением, и смотреть, как она мучается в поисках рифмы, Володе было не под силу. Он сел и за день написал двадцать стихотворений с одной лишь целью - показать сестре, что сочинять стихи - проще простого. Сестра разорвала все свои исписанные тетради и перестала заниматься не своим делом.

А Володе в 12 лет захотелось писать прозу, которая казалась ему делом серьёзным и трудным по сравнению с лёгкостью стихосложения. Родители всячески поощряли детей заниматься творчеством. Семейный расклад был такой: папа заражал, например писательством, мама всячески поощряла. В такой поощряющей атмосфере Володя написал свою первую повесть в 300 страниц. И мальчик понял, что жизнь посвятит именно писательству. Ещё Володя рисовал.

С учёбой вышло так: не поступил в педагогический институт, пошёл в армию, после армии поступил в пединститут, был изгнан с первого курса за издевательства над преподавателем, комсомольским работником, совершенно не знающим своего предмета, и за то, что посмел принести в институт томик Гумилёва.

Владимир Пучков поехал в Москву, поступил в Литинститут и тут же его отчислили. Почему? Пошутил публично… Но всё же упорный юноша не отчаивался и на следующий год поступил снова в Литинститут, старался меньше шутить и окончил его с отличием. Хочел продолжать учёбу в аспирантуре, заниматься метафорой Пастернака. Но жизнь раскручивалась иначе. Работал в газете, на телевидении, дворником. Удалось издать три книги. Без приключений и с книгами не обошлось.

***
Вижу раскосый, прищуренный город,
Тяжесть соплодий крутых куполов!
Синяя Азия дремлет в повторах
Полупрозрачных твоих изразцов!

Вижу, растущий из всех подземелий
Каменный холм на зеленом холме!
Воздух сырых тростниковых свирелей
Держит пространство, как холод в уме!

Значит, кольцо заполярного круга
Вновь разломилось под тяжестью льда,
Стынет земля, побелев от испуга,
Ночь затекает в окно, как вода.

Но я люблю это время за то, что
В красном саду хорошеет зима,
Зреет душа и небесная почта
Длинные письма нам пишет сама.

Все в них двоится от зимнего света,
Строчку прочесть, словно небо вдохнуть,
Это скрижали иного завета,
Выход запасный, отложенный путь.

***
Мы спим в сердцевине пространства, в куске синевы,
В хрустальной чернильнице неба, в холодном огне,
И воздух, как пламя спиртовки, бежит из травы,
И ломкие тени танцуют на белой стене.

Еще мы не сбылись, еще нас напишет Господь,
В чернильницу неба макнув золотое перо,
И буквы прозрачны, как наша упрямая плоть,
И свиток земли – это косточка мира, ядро.

***
Когда колодки выбьют сходу,
И все быстрей за мигом миг,
Как равнодушный танкер в воду,
Во тьму сползает материк.

И весь присыпанный огнями
Иллюминации ночной,
Плывет он тихо, как в тумане,
К иному дню, к земле иной.

***
Когда взглянуло небо на меня,
Всё по пути ломая и калеча,
И страшный столп лилового огня
Из темноты рванулся мне на встречу,

Я увидал лицо твоё, гроза!
О, как оно торжественно и мрачно!
И замер я, рукой закрыв глаза.
Но в этот миг рука была прозрачна.

***
Поблескивает растворенная в воздухе жесть,
И голуби, словно капли расплавленного свинца,
Упавшие в воду, вспыхивают, и не успевая осесть
Растворяются до конца!
Но, как крепко держатся вещи
На своих привычных местах,
Контуры сада, обуглившись, стали резче
И город в каких-нибудь двух верстах
Стоит, как вросший в землю сундук,
Разграбленный задолго до прихода
Хозяина. Тишина вокруг
Утвердилась, как новая власть, только слабый стук
Доносится из соседнего огорода.

Шпилька

Голых веток горотьба,
Крупный, как брусника, холод.
К шляпке белого гриба
Лист узорчатый приколот.

Так приколот небосвод
К золотой земле туманной
Опустившейся с высот
Шпилькой башенного крана!

***
Листвы просветы ли, ветвистый холодок,
Трава, сверкающая жестью жесткокрылой,
Земли горячий ком – все спит и дышит силой,
И греется в корнях густой дремучий сок.

Зеркальные пруды сверкающего зноя
На веслах ледяных могла бы переплыть
Сухая стрекоза, но для нее иное,
Опасное, милей: зависнет над волною,
Чтобы ленивых рыб собою подразнить.

А в воздухе стоит дорожный дух сосновый,
И вытяжных столбов сухой звенящий хор
Ветвится на глазах и корневой основой
Пытается войти во всякий разговор.

Ещё в начале года планировала серию интервью с коллегами. Первый текст был посвящён редактору журнала «Борщ» С учётом того, что Ковров по праву можно называть «кузница кадров» для СМИ всего региона, посчитала уместным рассказать и о ребятах, которые работают в других городах области. Один из тех, с кем довелось сотрудничать - Борис Пучков, журналист и телеведущий канала «Губерния-33».

Когда твоя профессия – не «от звонка до звонка», а стезя, это неизбежно влияет на характер. Люди, по-настоящему увлечённые своим делом, нередко замкнуты и ревнивы по отношению к коллегам.

С этим приходилось сталкиваться в общении с врачами, учителями, учёными, спортсменами. И, конечно же, в полной мере это относится к журналистскому сообществу. Но знаете, что? Не вижу в этом беды.

Если в редакции поутру обсуждают только любимых кошечек, вряд ли такое СМИ выдаёт качественный контент. Моё субъективное мнение, но основано на личном опыте.

Однако работать в стопроцентном «серпентарии единомышленников» нелегко. Поэтому так ценны редкие, чтобы не сказать, уникальные случаи так называемых «светлых журналистов».

Лёгкие, дружелюбные, люди-громоотводы. Они не загружают, с ними душой отдыхаешь. И всегда можешь рассчитывать на профессиональную помощь. Чей-то номер мобильного, справку о событии, да мало ли что…Именно таким уникумом считаю телеведущего Бориса Пучкова.

Если делать словесный портрет, первое, что хочется сказать – «гагаринская улыбка». Да, штамп, но это абсолютная правда: так улыбаться как Боря, пожалуй, не может никто из знакомых мне коллег.

При этом, в моменты концентрации, работы над материалом (а ведь его специализация – криминальные темы), черты лица обостряются, он словно обращается в слух, лёгкий прищур глаз, в общем – вот сейчас его лучше не беспокоить.

Очень трудно понять, сколько ему лет. Просто парень без возраста. Меж тем, Борису 41. И узнала об этом именно из беседы, в ходе подготовки данного текста. Ещё узнала, что мы с Борей коллеги вдвойне. Оба по диплому педагоги.И оба убеждены, что журфаковский диплом – это не гарантия, что из тебя непременно получится профи экстра-класса.Но если говорить о статусе, то тут всё чётко: тележурналист. Не писатель, не блогер, не стрингер.

В соцсети целенаправленно ушел от профессии… Должна же быть отдушина какая-то… – поделился Боря. - Поскольку я больше работаю с криминалом и прочей чрезвычайщиной, хочется вне работы чего-то лёгкого. Это как глоток свежего воздуха. Да, фотография – это моё хобби. Для кого-то рыбалка, для кого-то охота, для меня - фотография.Других увлечений нет, поскольку нет времени.

- Твои фото – это, в основном, пейзажи…

Да, мне говорят, что фотографии людей не люблю… Даже городские виды безлюдные. Не знаю, специально не делаю, просто получается. Иногда фотографирую и людей, знакомых, но редко, что выкладываю в сеть.

На вопрос, что бы он предпринял, если бы предложили отдых дня на три с неограниченным бюджетом, Боря рассмеялся и задумался:

Возможно, сбежал бы на Алтай… В дремучую местность, где звезды, горы и горные реки… И фотоаппарат прихватил…

Неизбежное следствие обаяния Бориса – успех у прекрасного пола. Если чуть ближе узнать его, понимаешь: просто хорошие манеры. Сейчас редки мужчины, которые в курсе, что даму следует пропустить перед собой, подхватить у неё шубку, руку подать. Среди СМИшников это нередко на грани хамства. Женщины-журналистки, думаю, сами виноваты, заигрались в эмансипе. Что бы все мы без таких как Боря делали!

Но, к сведению молоденьких корреспонденток, сердце Бориса Пучкова занято. И он к союзу мужчины и женщины серьёзно относится:

Настоящая семья не может мешать профессии. Если мешает, значит, просто человек с профессией ошибся.

- А ты не ошибся?

Н-да… Мне уже за 30 было, когда в профессию пришёл. По меркам журналистики - дед. На «ГТРК Вести-Владимир» ребята поначалу думали, что корреспондентом пришел работать, чтобы изнутри узнать специфику работы. На тот момент я ведь писал детективы. Все ирешили: собираю материал для книги. Эдакий владимирский Артур Хэйли. Потом уже поняли, да и сам я понял - это всё не шутки, остался…

- В тележурналистике важно не только, что говоришь, но и как выглядишь в кадре. Работаешь над имиджем?

Не думаю, что тележурналисту стоит так уж заморачиваться. Сам я об этом впервые задумался, когда стал ведущим на телеканале «Губерния 33». Хотя в системе «заниматься собой» могу лишь спорадически, время от времени. У журналистов всё на бегу…

Кумиров нет, но есть те, кто нравится, как профи. Владимир Соловьев - телеведущий, Леонид Парфенов, Киселев с «России»… Вот, не так давно смотрю Юру Дудя, нравится его манера, интересные получаются интервью.

Ну, уж если прозвучала фамилия «Дудь», получи его коронный вопрос. Про деньги!

- Для тебя важно, сколько ты зарабатываешь?

Наше общество изначально задумано, как материальное. Без денег мы ничего не можем. Но и зацикливаться на них считаю неверно. Зарабатывать можно везде. Просто надо уметь и мочь.

Какое завершение карьеры бы считал триумфальным? Или нет! Допускаешь ли ты момент, когда скажешь: я добился всего, поэтому - «устал, ухожу»?

Работа тележурналиста радует непредсказуемостью. С этим сталкиваюсь регулярно. Адреналин… Я бы хотел сделать какой-нибудь проект. Возможно он был бы о фото и про фото… Много людей сейчас занимается фотографией. Мне бы хотелось заглянуть за ширму и посмотреть, что там, внутри? Чем живут фотографы, как живут, чем занимаются, течения, тенденции, мода, и так далее… Проект… Международный…

Такой он, романтик и боец одновременно. Борис, как, впрочем, и я, убеждён, что журналистика - это болезнь.

Болезнь приятная и… неизличимая.